Когда ребенок идет в первый класс, это событие превращается в стресс не только для него, но и для всей семьи. Сможет ли он адаптироваться в школе? Как к нему будет относиться учитель? Справится ли он с учебной программой? О необходимом минимуме дошкольной подготовки и негласном договоре между учеником и учителем мы беседуем с заместителем директора по учебно-воспитательной работе Центра образования «Пятьдесят седьмая школа», руководителем группы дошкольного обучения «Приготовишка», Вишневецкой Екатериной Владимировной.
— Екатерина Владимировна, расскажите, как подготовить ребенка к первому классу? Есть ли какие-то проверенные временем советы, которые Вы всегда даете обеспокоенным родителям?
— Ни одна школа не имеет права выяснять уровень знаний, умений и навыков ребенка при его поступлении в первый класс и отказывать ребенку на основании того, что у него этих знаний, навыков и умений не хватает. С другой стороны, все родители понимают, что для нормальных занятий в первом классе ребенок должен быть к этому готов. Но очень часто, думая об этой готовности, они представляют себе конкретные параметры и спрашивают: «Сколько слов в минуту он должен читать? До скольких он должен считать?»
На самом деле готовность ребенка к школе – это целый комплекс качеств. Это и социальная сфера – его умение контактировать со сверстниками, – это и умение слышать и понимать чужого взрослого, принимая его комментарии и указания. Это и память, и внимание. В общем, практически все, что изучает психология, только применительно к одному маленькому человеку. Что делать родителям, чтобы помочь ребенку? Во-первых, абсолютному большинству детей обязательно нужно до поступления в первый класс походить на какие-то занятия, где будут другие дети. Где между детьми будут устанавливаться какие-то правила взаимоотношений. Любые занятия, не обязательно по обучению чтению или счету. Это непременно должна быть группа, в которой есть учитель и дети, и для этих детей должны быть установлены какие-то минимальные правила. Хотя бы полгода таких занятий дадут ребенку навык адаптации в незнакомом коллективе, а родителям – подготовку к возможным трудностям ребенка в школе.
Очень полезно осваивать любые виды игр с правилами. Это может быть карточная игра (например, «дурак»), лото, где нужно следить за фигурами, за карточками и в целом за полем. Любые игры-«ходилки», где нужно передвигать фишки, бросать кубик, считать количество ходов. Все это развивает внимание и умение следовать правилам. Самое трудное для учителя – иметь дело с теми детьми, которые не представляют, что такое следовать правилам и держать во внимании нечто.
Еще при подготовке к школе родителям обязательно нужно уделять внимание тому, что на ужасном педагогическом языке называется «развитием мелкой моторики» – все, что связано с пальчиками и мелкими движениями руками. Опять-таки, очень часто родители рассуждают как? «Я его научил считать, у меня дома висит таблица умножения, он уже считает до шести. А вот когда учительница говорит, что нужно штриховать на бумажке картинку с зайчиком – это для тупых. Для умных – это математика».
При этом я ни в коем случае не предлагаю, наоборот – запрещаю родителям учить своих детей писать. Дело это бессмысленное, в восемь лет ребенок научается за две недели, а в пять лет на это нужно убить год. Но все виды штриховок, раскрасок, рисунков, где нужно соединять точки по цифрам, все виды такого рода занятий нужно обязательно ребенку предлагать и с ним делать. Стараться с самого начала, как только это становится возможным, воспитывать у него представление об аккуратности и хорошо сделанной работе. Очень часто родители довольно легкомысленны: шестилетний ребенок замазал картинку, не следя за ее границами, мама привыкла его с детства хвалить и продолжает это делать. В его работе с карандашом нужно постепенно нагружать его некоторыми дополнительными условиями: пусть штрихи ложатся ровно, пусть границы будут выдержанны, и так далее. Постепенно, к шести с половиной годам, он должен уметь закрашивать аккуратно, должен уметь штриховать. Все это можно сделать дома, без всяких дополнительных усилий.
Ребенок должен уметь считать. В том смысле, что, как только его заинтересовали числа, ему нужно предлагать понятие числа, предлагать пересчет и сравнение. Считать на пальцах, на счетных палочках, пуговицах, макаронах – на чем угодно, чтобы почувствовать, что такое числа, что такое десять, а что такое два. Не бояться этого, а относиться именно как к возможности, может, единственный раз, все это пощупать. Стоит поощрять любые формы внимания детей к числам, к цифрам, будь то номера машин, количество ступенек; мы едем в лифте, поднялись на третий этаж, а тетя Маша – на пятый. Значит, сколько тетя Маша еще проехала этажей?
– А что касается чтения: стоит ли родителям учить своего ребенка читать до школы?
Вопрос о чтении – очень сложный. Есть два противоположных взгляда на эту тему. Родитель приходит и говорит: «А мы не учили читать, потому что подумали, что лучше в школе научат правильно, чем мы научим неправильно». Другие приходят и говорят: «Мы наняли специальную женщину, она нас научила читать» и так далее. У российской интеллигенции всегда была такая традиция – учить своего ребенка читать самим, дома. Я помню, как меня мама учила, сперва по букварю, а потом по толстой книжке.
Ответить на такое противоречие я могу следующим образом: недопустимо не учить читать ребенка, который хочет научиться этому. Если ребенок спрашивает буквы, пытается их писать, хочет слить вместе слоги, нужно обязательно предоставить ему все возможности: купить книжки, писать с ним эти буквы и, вообще, всячески поддерживать это стремление. Ни в коем случае не надо уповать на то, что придут какие-то люди и сделают это лучше, чем вы. Если вы не будете в любом разумном вопросе поддерживать любознательность своего ребенка, она очень быстро угаснет, независимо от того, специалисты будут этим заниматься или нет.
Одним из важнейших этапов подготовки к школе в семье я считаю также чтение ребенку вслух.
Чтение ребенку вслух – это то, что отделяет родителей, которые серьезно занимаются своими детьми, от тех, у которых на это не хватает времени, сил или, страшно сказать, желания. Нужно обязательно каждый день читать своему ребенку, и он должен ощущать, что это такая же радость для родителей, для мамы, для бабушки, как и для него самого. В последний год перед школой очень важно перейти на чтение так называемых толстых книг с продолжением. Это такие книги, в которых события развиваются по главам. Сегодня прочитали одну главу, завтра – другую. Это истории про Карлсона, Мэри Поппинс, «Приключения Карика и Вали» и другие. Ребенок изо дня в день следит за сюжетом и помнит, что происходило в предыдущих главах и на основании этого постепенно формирует свое представление о предмете в целом.
Почему это важно для подготовки к школе? По нескольким параметрам. Во-первых, наши дети в современном мире очень мало слышат обращенную к ним монологическую речь взрослого. Времена Арины Родионовны канули в Лету давно, и даже мама, которая решила что-нибудь длинно рассказать, тоже становится раритетом. Мама, скорее, выглядит как задающая вопросы и отдающая указания, а вот неспешную речь, содержащую некую информацию, ребенок может никогда и не слышать то того момента, когда он пришел в школу.
— Это мамам просто некогда, или взрослые разучились так разговаривать с ребенком?
— Действительно, к сожалению, мамам некогда. Взрослые между собой общаются в такой форме, но дети во многих семьях значительно больше выключены из взрослой жизни, чем это было раньше. Вечерние сидения за чаем с рассказами о том, что произошло в течение дня, когда ребенок слышит, как взрослый человек в своей речи передает некую информацию, – таких моментов в жизни наших современных детей стало меньше. Когда они приходят в школу, там перед доской стоит Мария Ивановна, и она говорит: «Сегодня, дети, я расскажу вам о том, чем осень отличается от лета», – и тут часть этих прелестных малышей полностью отключаются, потому что они не понимают, что это обращено к ним, что вообще есть некая связь между тем, что она там говорит, и их головой. Чтобы этого избежать, нужно читать. Опять-таки, чтобы сформировать представление «Сегодня я сказала об этом, а завтра я скажу про это же еще что-то», нужно читать обязательно книжку с продолжением. Тогда, когда учитель завтра скажет: «А сегодня я вам расскажу, чем зима отличается от осени», – Ванечка, который слушал в течение года, как мама читает книжку догадается, что это продолжение вчерашнего. Такая очевидная для нас вещь в первом классе бывает для детей серьезной проблемой, так же, как и слышать учителя, слушать и запоминать.
— Слушая Вас, я удивляюсь: если нет законодательной нормы, которая бы обязывала детей проходить дошкольную подготовку, и при этом есть множество способов развития различных навыков и способностей, то почему все так рвутся в детские сады? Записываются в очередь за несколько лет, думают, кого бы «умаслить», чтобы ребенок попал в определенный сад…
— Вы знаете, это связано с тем, что подготовка к школе в детском саду или в дошкольном отделении имеет преимущество: там решается проблема формирования взаимодействий «ученик-ученик» и «учитель-ученик» – то, с чего я начала. Коллектив и взрослый, чужой взрослый, который определяет правила. Мама не может стать таким чужим взрослым, хотя, конечно, на мой взгляд, лучше мамы никто к школе не подготовит.
— Хотела бы еще поговорить с Вами об оценках. Я так понимаю, что школа – это первое учреждение, где ребенок сталкивается с оценкой своего труда. Насколько он готов к ней?
— Не только ребенок, когда идет в первый класс, сталкивается с тем, что его оценивают. Самая большая проблема в том, что родители, когда отправляют ребенка в школу, впервые сталкиваются с тем, что совершенно чужие люди вдруг имеют мнение по поводу практически каждого параметра, которым обладает их ребенок. Это совершенно трагическое столкновение современных родителей с действительностью. Оно проходит очень болезненно.
Я всегда учителям в утешение говорю, что, когда в первом классе учительница сказала, что ей Ваня не нравится, имея в виду, что сегодня он плохо выглядел, мама приходит ко мне и полчаса доказывает, что давно подозревала: Ваня учителю не нравится, что же теперь делать и так далее. А семиклассника можно ругать в течение часа как угодно, и быть уверенным, что единственное, чего можно от мамы добиться, так это что она позвонит и скажет: «Спасибо вам большое, вы его еще, пожалуйста, поругайте». Вот этот диапазон родители проходят с первого по седьмой класс, если доверяют школе и учителям. Меня всегда удивляет изменение отношения людей к тому, как и что они позволяют чужому взрослому в отношении своего ребенка. На самом деле, это очень хорошо, когда доверие накапливается у родителей.
Что касается самих детей, то они в первом классе, конечно, не должны получать никаких оценок. Я имею в виду – никакого их материального воплощения: ни печатей с солнышками, ни с игрушками. Они должны получать только словесную оценку своей деятельности с конкретным указанием на ее недостатки. Например: «Ваня, ты написал букву «р» криво в этом месте». Или: «Ты все написал очень хорошо, только вот здесь буква «а» у тебя выехала за строчку». Это должно быть конкретное указание на конкретный недостаток сделанной работы.
Теперь ужасная правда: абсолютное большинство учителей начальной школы пользуются разного рода знаками. Почему так происходит? Это объяснимо. Если бы правило не ставить никакие оценки, никак не оценивать ребенка влекло бы за собой идею отсутствия обязательного результата от ученика, то тогда учителя бы и чувствовали себя свободно. Но оценки они ставить не имеют права, а результат обязаны дать. Программа первого класса, так или иначе, должна быть пройдена всеми детьми. Хотя по новым стандартам образования в начальной школе это выглядит «гораздо более вегетариански», но все равно стандарты новые, а учителя старые. Они не перестроились.
Поэтому мамам не стоит ждать, что их ребенок в первом классе не будет получать никаких оценок своей работе. Обязательно будет получать значки – паровозики, мышки, солнышки, конфетки – что угодно. К сожалению, это так. Хотя я думаю, что ничего хорошего это в себе не несет.
— В каком классе уже можно ставить оценки и рассчитывать, что ребенок это будет адекватно воспринимать? А главное – его родители нормально воспримут?
— Вопрос не в оценке, а в системе взаимоотношений между учителем и ребенком. Ведь каждая оценка – это реализация некоего договора. Мы с тобой договорились, что если вот здесь не будет ошибок, я поставлю пять, и так далее. Если договор заключен, хоть в первом классе, все в порядке. Если учитель не смог заключить договор с этим учеником, то все оценки этого учителя ему вредны.
— В чем секрет этого договора?
— Опытный учитель, понимающий психологию ребенка, возрастную психологию, и умеющий дать ему обратную связь в соответствии с его возрастом. Очень часто бывает, что ребенок полностью удовлетворен своими оценками и прекрасно понимает, за что он их получил, а мама совершенно не понимает и страшно по этому поводу переживает. Буквально недавно у меня была встреча с родителями ученицы третьего класса. Из этого разговора я поняла, что мама вовлечена в каждое упражнение, в каждый урок по математике, кажется, больше, чем дочь. Когда я стала разговаривать с девочкой, то поняла, что она сама не очень переживает по поводу троек, она понимает, почему их получает. Как мама мне сказала: «Она приходит из школы, я хватаю у нее тетрадь, и вижу, что опять «эта» ей поставила три с минусом. Я плачу, а дочери – хоть бы хны». Дочь ей на это отвечает: «Мама, не расстраивайся, Марья Ивановна мне сказала, что сейчас уже лучше, через неделю я, может быть, получу за эту работу четыре».
— Часто возникает ситуация, когда при возникновении у ребенка проблем в обучении родители говорят, что «это к нему в школе неправильно относятся», а учителя – «все идет из семьи». Как в этой ситуации найти компромисс? Кто прав, а кто – виноват?
— Вот мой любимый пример на эту тему. Приходит молодая учительница в школу, у нее класс. Буквально через месяц возникает конфликт с мамой Пети. В чем суть конфликта? Учительница считает себя совершенно правой. Я ее вызываю как завуч и говорю: «Что произошло?» – «Я ей все объяснила, а она ничего не поняла». – «Что вы объяснили?» – «Я ей сказала, что Петя во время урока качается на стуле. Пусть она что-нибудь с этим сделает». Опытный учитель знает, что все, что происходит во время урока, это его ответственность. Он отвечает за все происходящее – за качание, за верчение бумажек. Другой вопрос, что, действительно, чаще всего Петя качается на стуле и, например, разрисовывает ручкой себе руки и всю парту, потому что мама с папой разводятся, или потому что дома его бьют, и по тысяче других причин, которые есть дома. Тут ничего нельзя сделать, поэтому, когда Петя качается на стуле, правильно учителю сказать: «Петя качается на стуле. У вас что-то случилось?» И правильно родителям сказать: «Да, у нас что-то случилось».
— Как часто происходит вот этот правильный разговор?
— «Правильный» разговор зависит не только от учителей, но и от родителей. К сожалению, за последние годы я наблюдаю тенденцию – трагическую, на мой взгляд, – падение доверия родителей к школе, к учителям. Я виню в этом средства массовой информации. Существующий образ учителя – ограниченного, мало получающего социального неудачника – совершенно не соответствует действительности. Родители его с удовольствием принимают, сами не понимая, что они тем самым разрушают основу своего существования, потому что ситуация получается двусмысленная: родители не доверяют учителю, но при этом отсылают ребенка в школу и оставляют с этим человеком на 6 часов. Логика эта мне совершенно непонятна – или ты доверяешь, тогда исходи из того, что это хороший, достойный человек, или не доверяешь и не отдаешь своего ребенка в общеобразовательное учреждение.
Надо понимать, что профессия учителя начальной школы, мягко говоря, социально невыигрышна. Люди, работающие в школе, в абсолютном большинстве, любят детей и любят свою работу, иначе они занялись бы чем-нибудь другим. Попробуйте, пойдите в класс, если у вас это вызывает сомнение, и поработайте там день. И вы увидите, что за эти деньги, имея какое-никакое, как моя мама говорила, «верхнее» образование, вы найдете себе работу получше, и не будете отвечать за жизнь и здоровье 30 детей, что учителя делают каждую минуту. Поэтому я считаю, что нужно начать с уважения и доверия к учителю. Если этот человек не оправдал своими поступками, действиями ваше доверие, тогда нужно уходить, переходить и так далее, и так далее. Но так много теперь родителей, которые идут в школу с самого начала, считая, что «это всего лишь районная школа, кто там будет работать». Изначально вот это отношение очень многое губит и разрушает.
— Получается, что это внутренняя ответственность каждого родителя – сформировать свое грамотное отношение к школе, которое бы не мешало ребенку учиться
— Да, это очень важно. Не надо школу обожать. Я, к сожалению, по работе сталкиваюсь с мамами, которые рассказывают, что как только забеременели, сразу подумали: «О! У меня родится мальчик, я его отдам в маткласс в 57-й школе». С моей точки зрения, это форма сумасшествия, практически религиозный фанатизм.
К школе надо относиться спокойно и уважительно. Надо помнить, что это место, где ребенок проводит огромное количество времени. Люди, с которыми он там сталкивается, очень серьезно на него влияют. В абсолютном большинстве это люди, которые любят детей и хотят им добра. Если во взаимоотношениях учителя и ребенка идет что-то не так, почти всегда, придя с желанием что-то изменить, можно добиться результата. Когда ты приходишь с желанием скандала, конечно, ничего не получается.
Нужно постараться дать учителю как можно больше информации о сильных сторонах своего ребенка, не скрывать проблемы и диагнозы, но и не выставлять их как медали.
Иногда родители с самого начала настроены на какие-то «особые» отношения с учителем. На мой взгляд, не надо к ним стремиться. Держитесь на таком расстоянии, какое позволяет вам ситуация. Если возникли серьезные проблемы и дело в ребенке (слабая память, плохая рука, рассеянное внимание и т.п.), старайтесь вместе с ним справляться с ситуацией. Помогайте и принимайте любую помощь. Если дело в учителе, и вы в этом уверены – уходите. Это совет мамы, а не специалиста.
Беседовала Вероника Заец
